Неточные совпадения
Автор признается, этому даже рад, находя, таким образом, случай поговорить о своем герое; ибо доселе, как читатель видел, ему беспрестанно мешали то Ноздрев, то балы, то дамы, то городские сплетни, то, наконец,
тысячи тех
мелочей, которые кажутся только тогда
мелочами, когда внесены в книгу, а покамест обращаются в свете, почитаются за весьма важные дела.
— Вот — сорок две
тысячи в банке имею. Семнадцать выиграл в карты, девять — спекульнул кожей на ремни в армию, четырнадцать накопил по
мелочам. Шемякин обещал двадцать пять. Мало, но все-таки… Семидубов дает. Газета — будет. Душу продам дьяволу, а газета будет. Ерухимович — фельетонист. Он всех Дорошевичей в гроб уложит. Человек густого яда. Газета — будет, Самгин. А вот Тоська… эх, черт… Пойдем, поужинаем где-нибудь, а?
«Ночью писать, — думал Обломов, — когда же спать-то? А поди
тысяч пять в год заработает! Это хлеб! Да писать-то все, тратить мысль, душу свою на
мелочи, менять убеждения, торговать умом и воображением, насиловать свою натуру, волноваться, кипеть, гореть, не знать покоя и все куда-то двигаться… И все писать, все писать, как колесо, как машина: пиши завтра, послезавтра; праздник придет, лето настанет — а он все пиши? Когда же остановиться и отдохнуть? Несчастный!»
Это все знали, и являвшийся к нему богатый купец или барин-делец курил копеечную сигару и пил чай за шесть копеек, затем занимал десятки
тысяч под вексель. По
мелочам Карташев не любил давать. Он брал огромные проценты, но обращаться в суд избегал, и были случаи, что деньги за должниками пропадали.
Это высказывалось в
тысяче тех обыденных
мелочей, которые в отдельности даже назвать трудно.
— Это два шага, — законфузился Коля. — Он теперь там сидит за бутылкой. И чем он там себе кредит приобрел, понять не могу? Князь, голубчик, пожалуйста, не говорите потом про меня здесь нашим, что я вам записку передал!
Тысячу раз клялся этих записок не передавать, да жалко; да вот что, пожалуйста, с ним не церемоньтесь: дайте какую-нибудь
мелочь, и дело с концом.
Рогожин не любил ничего говорить о себе и, вероятно, считал себя
мелочью, но он, например, живообразно повествовал о честности князя Федора Юрьича Ромодановского, как тот страшные богатства царя Алексея Михайловича, о которых никто не знал, спрятал и потом, во время турецкой войны, Петру отдал; как князю Ивану Андреевичу Хованскому-Тарарую с сыном головы рубили в Воздвиженском; как у князя Василия Голицына роскошь шла до того, что дворец был медью крыт, а червонцы и серебро в погребах были ссыпаны, а потом родной внук его, Михайло Алексеич, при Анне Ивановне шутом состоял, за ее собакой ходил и за то при Белгородском мире тремя
тысячами жалован, и в посмеяние «Квасником» звался, и свадьба его с Авдотьей-калмычкой в Ледяном доме справлялась…
Каркунов. Будет, будет; с умными людьми советовался, с благочестивыми… И больше все, чтобы по
мелочам, в раздачу нищей братии, по гривне сто
тысяч, по пятаку триста.
— Нет, есть… Вы только подумайте, что каждый мог бы прожить свою жизнь на
тысячу ладов иначе, чем живет. Нас опутывают те
мелочи, которые затемняют наш день и даже преследуют во сне.
— Вина миру пропоено на двести на десять целковых… здешнему старосте две синеньких — десять рублев… писарю сотня… голове пятьдесят… в правлении тридцать… окружному пятьсот… помощнику окружного да приказным пятьдесят… управляющему
тысяча… палатским приказным триста… да по
мелочам, на угощенья да на извозчиков приказным, секретаря в баню возил, соборному попу на ряску купил — отец секретарю-то, — секретарше шаль, всего двести пятьдесят; итого, значит, две с половиной
тысячи.
Комнаты у Кисочки были невелики, с низкими потолками, мебель дачная (а на дачах русский человек любит мебель неудобную, тяжелую, тусклую, которую и выбросить жалко и девать некуда), но по некоторым
мелочам все-таки можно было заметить, что Кисочка с супругом жила не бедно и проживала
тысяч пять-шесть в год.
— Да-с, как раз столько, и в эти-то годы попасть в такое дело и слушать, как при всех будут вылетать такие слова, к каким прибегают эти ваши хваленые адвокаты: «связь», «волокитство в такие годы», и всякие сему подобные дрязги, и все это наружу, обо всем этом при
тысяче ушей станут рассказывать, и потом я должен приводить всякие
мелочи, а газеты их распечатают…
Но в апреле месяце я получил новые и довольно значительные пожертвования: г-жа Мевиус прислала 400 р., по
мелочи собралось рублей 300, С. Т. Морозов дал 1000 р. — собралось около двух
тысяч, и, считая себя не в праве отказаться от посредничества между жертвователями и нуждающимися, я решил поехать на место, для того чтобы наилучшим образом распределить эту помощь.